Грамматика

Значение слова Грамматика по Ефремовой:
Грамматика - 1. Система способов словообразования, морфологических категорий и синтаксических конструкций какого-л. языка. // разг. Правильность образования и употребления языковых форм и конструкций.
2. Раздел лингвистики, связанный с изучением и описанием законов языка, включающий словообразование, морфологию и синтаксис. // Учебник, книга, содержащие такое описание грамматического строя языка.
3. перен. Основные правила, исходные положения какой-л. области знания.

Значение слова Грамматика по Ожегову:
Грамматика - Книга, описывающая этот строй

Грамматика Наука об этом строе

Грамматика Формальный строй языка (словообразование, морфология и синтаксис), образующий вместе с фонетикой и лексикой его целостную систему

Грамматика в Энциклопедическом словаре:
Грамматика - (греч. grammatike - от gramma - буква, написание), 1) стройязыка, т. е. система языковых форм, способов словопроизводства,синтаксических конструкций, образующих основу для языкового общения. 2)Раздел языкознания, изучающий строй языка, его законы. Грамматикаобъединяет словообразование, морфологию и синтаксис.

Значение слова Грамматика по словарю Ушакова:
ГРАММАТИКА
(ама), грамматики, ж. (греч. grammatike). Учение о строении какого-н. языка или группы языков (лингв.). Французская грамматика Историческая грамматика. Сравнительная грамматика славянских языков. || Учебная книга, излагающая основы (правила) какого-н. языка. Я купил себе грамматику

Определение слова «Грамматика» по БСЭ:
Грамматика (греч. grammatike, от grвmma - буква, написание)
часть лингвистики, изучающая закономерности образования и употребления форм слов. Нередко Г. понимается и более общо - как синоним лингвистики. Такое расширение значения термина «Г.» было известно уже древним грекам и сохранилось до наших дней в сочетаниях сравнительная Г., историческая Г., стратификационная Г. и др. В современном языкознании термин
«Г.» чаще употребляется в более узком значении, хотя круг явлений, относящихся к Г., очерчивается разными лингвистическими школами не вполне одинаково. Наиболее общепринятым является деление науки о языке на фонологию, грамматику и лексикологию. Согласно традиционному подходу, первые два раздела имеют дело с общими категориями (типа Гласные, Согласные, Глагол, Сказуемое и т.п.), в то время как лексикология занимается отдельными словарными единицами. Именно на этом основании фонология и собственно Г. иногда объединяются (под общим названием «Г.»)
и вместе противопоставляются лексике («словарю»). Более обычным в современной лингвистике является, однако, исключение фонологии из сферы Г. Термин «Г.» иногда употребляется при этом в широком смысле и определяется как
«всё в языке за вычетом фонологии», соответственно как «наука, занимающаяся знаками, в противоположность фонологии, занимающейся составными элементами знаков» (см. Пражский лингвистический кружок). К Г. в более специальном смысле относится только часть явлений знакового уровня. Эта часть выделяется на основе различных критериев, применение которых иногда, однако, ведёт к совпадающим в общем результатам. Так, широко принятое противопоставление Г. лексике (внутри «знакового уровня»)
основано в некоторых лингвистических концепциях на признаке «протяжённости» соответствующих единиц: лексика занимается словами как целостными единицами словаря, а Г. - меньшими либо большими, чем слова, единицами. Соответственно сохраняется традиционное деление Г. на два раздела: морфологию (этимологически «наука о формах»)
и Синтаксис (этимологически «соположение, сочетание»), первый из которых исследует внутреннюю структуру слов, а второй - правила сочетания слов в предложении. Такое деление Г. связано с признанием слова основной грамматической единицей. В традиционной Г. считалось само собой разумеющимся, что
«формы», изучаемые Г., являются формами слова и словами же являются следует ли относить к Г. всю морфологию единицы, которые сочетаются друг с другом. Многие представители современной лингвистики считают базисной единицей Г. не слово, а минимальный значимый элемент, обычно называемый морфемой или монемой, и не склонны считать принципиальным различие между сочетаниями морфем, образующими
«слова», и комбинациями, образующими более сложные синтаксические единства (словосочетания, предложения). При таком понимании снимается необходимость деления Г. на морфологию и синтаксис и Г. определяется как
«значимая аранжировка форм» (Л. Блумфилд), как «морфотактика» (т. е. закономерности сочетаемости морфем), противопоставляемая «фонотактике» (т. е. закономерностям сочетаемости фонем, изучаемым фонологией) (Ч. Хоккет), и т. и. Границу между лексикой и Г. некоторые лингвисты проводят в этом случае на основе принадлежности соответствующих единиц к неограниченному или ограниченному инвентарю.
Иногда противопоставление Г. лексике аргументируется тем, что категории Г. являются общими, так что утверждения о соответствующих явлениях относятся к целому классу грамматически однородных единиц, тогда как лексикологические утверждения носят специальный характер, имея отношение к каждой индивидуальной единице словаря в отдельности, Так,
«неграмматичность» сочетаний типа «круглого столу под лежишь толстый книга» (вместо «под круглым столом лежит толстая книга») определяется их несоответствием общим правилам сочетаемости единиц русской грамматической системы, в то время как констатация ограниченной сочетаемости прилагательного
«пеклеванный» (только с существительным «хлеб») является утверждением лексикологического порядка. Представлению об общем характере грамматических правил соответствует употребление терминов «грамматикализация» для явлений дальнейшего распространения правил с более узкой ранее сферой действия и Лексикализация для противоположного процесса.
Критерием разграничения лексической и грамматической сферы является критерий, относящийся к характеристике выражаемых соответствующими единицами значений. Так, лексическим значениям приписывают вещественный, конкретный характер, а грамматическим значениям - формальный, абстрактный характер. Во многих случаях, однако, трудно интерпретировать различие между этими двумя типами значений в терминах «конкретности/абстрактности».
Так, сомнительной является большая абстрактность обозначения количества по сравнению с обозначением качества или величины. Однако различие между значениями форм «дом» и «дома» считается грамматическим, а различие между значениями слов
«хороший» - «плохой» или «домик» - «домище» признаётся лексическим. Многие лингвисты предпочитают поэтому говорить о различии между лексическим (или номинативным) и синтаксическим (или реляционным) значениями и о независимом от этого различия противопоставлении грамматического значения неграмматическому. Различие между номинативными синтаксическим значением сводится к тому, что первое непосредственно отражает
(«называет») внеязыковую действительность (предметы, события, признаки, отношения и т.д.), тогда как второе отражает лишь способность данной словоформы вступать при построении фразы в определённые типы синтаксические связи с определёнными классами словоформ. С этой точки зрения словоформы
«столы», «стол», «столик» обладают различным номинативным значением, а словоформы «столу» и «столом» (или «бегущий» и «бежит») - различным синтаксическим значением.
Что касается противопоставления грамматических значений неграмматическим, то оно основано на свойстве обязательности, присущем первым и отсутствующем у вторых. Так, грамматическими являются общекатегориальные значения «частей речи»
в тех языках, в которых говорящий обязан репрезентировать соответствующее внеязыковое содержание либо как «предмет», либо как «признак», либо как «действие» и т.п., т.е. принуждён сделать тот или другой выбор из ограниченного числа возможностей грамматического представления определённого содержания - даже тогда, когда различие между тем или иным способом репрезентации является для него несущественным. Так, одна и та же ситуация может быть выражена в рус. языке при помощи предложений
«на улице мороз», «на улице морозно», «на улице морозит» - но название явления «морозности» должно быть непременно представлено либо как «предмет», либо как «признак», либо как «действие»
- ввиду невозможности обозначения данного явления без соответствующей спецификации. Выбор того или иного грамматического представления, в свою очередь, имплицирует наличие некоторых обязательных (т.е. грамматических) значений. Например, значение числа у существительных является грамматическим в русском языке (поскольку любое русское существительное является либо формой единственного числа, либо формой множественного числа) и неграмматическим в китайском и японском - т.к. в этих языках имя может служить названием и одного и нескольких предметов, если соответствующее уточнение не входит в намерения говорящего. В соответствии с противопоставлением номинативных значений синтаксическим предлагалось деление исследования плана содержания на теорию номинации (или лексику, или ономатологию) и синтаксис. Поскольку грамматическими могут быть как номинативные значения (например, число у существительных в русском языке), таки синтаксические (например, род - число - падеж у прилагательных в русском языке), Г. должна занять промежуточное положение между лексикой и синтаксисом: она изучает и лексические, и синтаксические значения, но только те из них, выражение которых обязательно в данном языке.
К морфологии при таком делении целесообразно отнести исследование способов выражения тех или иных значений. Представляется удачным сравнительно недавнее (но в общем соответствующее лингвистической традиции) предложение называть морфологическими такие способы выражения любых языковых значений, которые осуществляются в пределах слова (аффиксация, чередование, редупликация, инкорпорация и т. д.), и неморфологическими - способы выражения значений вне пределов слова (например, при помощи служебных слов, порядка слов и т.д.). Давние споры о том, следует ли относить к Г. всю морфологию или только часть её (исключая, например, Словообразование), решаются, т. о., в зависимости от того, выражению какого значения - грамматического или неграмматического - служит данный морфологический способ. Свойство обязательности выражения грамматического значения представляется наиболее универсальным (не зависящим от типа языка) критерием определения области, относящейся к Г. в собственном смысле. Можно заметить, что принадлежность грамматических единиц к ограниченному инвентарю, а также общий и регулярный характер грамматических
«правил», позволяющий сводить всё многообразие языковых высказываний к ограниченным совокупностям систем и структур, в сущности, являются следствием указанного свойства.
Современные методы Г. берут своё начало в древнеиндийской филологической науке. Наиболее известным представителем её является Панини (4-3 вв. до н. э.). Система понятий и категорий современной «школьной» Г., вплоть до терминологии (название частей речи, падежей и т. д.), восходит к грамматическому учению древних греков (Аристотель, стоики, александрийская школа). Из римских грамматиков виднейшим является Варрон (116-27 до н. э.). Греко-римская грамматическая теория через позднелатинской грамматики была усвоена европейскими филологами Возрождения и эпохи Просвещения (первая Г. русского языка - М. В. Ломоносова, 1755; первые церковно-славянские грамматики - 1591, 1596); при этом в Г. новых языков были перенесены и понятия и категории лат. Г. В 17-18 вв. значительно возрастает интерес к логико-философским основам теории Г. (проблема «универсальной» или «всеобщей» Г.).
Развитие типологических исследований и создание первых морфологических классификаций языков мира (начало 19 в.) дали толчок к созданию дифференцированных понятийных систем для описания языков разного строя; однако систематическая работа в этом направлении была начата лишь X. Штейнмалем и продолжена младограмматиками. В описательные Г. конкретных языков идея
«эмансипации» Г. новых языков от латинско-греческой грамматической системы проникла по существу только в начале 20 в. В частности, в Г. русской была использована грамматическая система, разработанная Ф. Ф. Фортунатовым.
Основные линии развития Г. в 20 в. касались не столько методики описания конкретных языков (хотя и этой стороне уделялось достаточное внимание, например, в рамках дескриптивной лингвистики), сколько проблеме теории Г. О некоторых направлениях в трактовке Г. см. Языкознание.
Лит.: Смирницкий А. И., Лексическое и грамматическое в слове, в сборнике: Вопросы грамматического строя, М., 1955: Кузнецов П. С., О принципах изучения грамматики, М., 1961; Мельчук И. А., О некоторых типах языковых значений, в кн.: О точных методах исследования языка, М., 1961; Матезиус В., О системном грамматическом анализе, в сборнике: Пражский лингвистический кружок, М., 1967; Зализняк А. А., Исходные положения, в его кн.: Русское именное словоизменение, Исследования по общей теории грамматики, М., 1968; Jakobson R., Boas
’view of grammatical meaning, «American Anthropologist», 1959, v. 61, №5. р. 2 (Memoir № 89).
Т. В. Булыгина.

Грамматик Грамматика Грамматист