Буддизм

Значение слова Буддизм по Ефремовой:
Буддизм - Одна из мировых религий, возникшая в Древней Индии в VI-V вв. до н.э. и получившая распространение в Китае, Японии, Бирме, Монголии и некоторых других странах Востока.

Значение слова Буддизм по Ожегову:
Буддизм - Религия, распространенная в Китае, Японии и в ряде других стран Востока [по имени ее основателя Будды, 6 век до нашей эры]

Буддизм в Энциклопедическом словаре:
Буддизм - одна из трех (наряду с христианством и исламом) мировых религий.Возник в Др. Индии в 6-5 вв. до н. э. Основателем считается СиддхартхаГаутама (см. Будда). Основные направления: хинаяна и махаяна. Расцветбуддизма в Индии 5 в. до н. э. - нач. 1-го тыс. н. э.; распространился вЮго-Вост. и Центр. Азии, отчасти в Ср. Азии и Сибири, ассимилировавэлементы брахманизма, даосизма и др. В Индии к 12 в. растворился виндуизме, сильно повлияв на него. Выступил против свойственногобрахманизму преобладания внешних форм религиозной жизни (в т. ч.ритуализма). В центре буддизма - учение о ''4 благородных истинах'':существуют страдание, его причина, состояние освобождения и путь к нему.Страдание и освобождение - субъективные состояния и одновременно некаякосмическая реальность: страдание - состояние беспокойства, напряженности,эквивалентное желанию, и одновременно пульсация дхарм; освобождение(нирвана) - состояние несвязанности личности внешним миром и одновременнопрекращение волнения дхарм. Буддизм отрицает потусторонность освобождения;в буддизме нет души как неизменной субстанции - человеческое ''я''отождествляется с совокупным функционированием определенного набора дхарм,нет противопоставления субъекта и объекта, духа и материи, нет бога кактворца и безусловно высшего существа. В ходе развития буддизма в немпостепенно сложились культ Будды и бодхисатв, ритуал, появились сангхи(монашеские общины) и т. д.БУДДИЗМ, древнейшая мировая религия, истокикоторой восходят к деятельности индийского мудреца Будды Шакьямуни,проповедовавшего в городах долины Ганга примерно в 5 в. до н. э.Буддизмникогда не знал ни единой церковной организации (даже в рамках одногогосударства), ни других централизующих социальных институтов. Единственнымобщим для всех буддистов правилом является правило хранить триДрагоценности (три-ратна): Будду, Дхарму и сангху.Это простое правилопередавалось из поколения в поколение, от учителей ученикам и разошлосьпрактически по всем странам Южной, Восточной и Центральной Азии, а в 20 в.- Северной Америки, Европы, России. Согласно этому правилу,1) Есть Будда -совершенно просветленное, всеведущее существо, достигшее духовных вершинестественным образом через развитие ума и сердца в длиннойпоследовательности перерождений (сансара). Главными из этих вершинявляются Просветление (бодхи) и Успокоение (нирвана), которые знаменуютокончательное освобождение (мокша) и достижение высшей цели духовныхустремлений в индийской и других восточных культурах, что недоступно нибогам, ни святым других религий.2) Есть Дхарма - Закон, открытыйПросветленным, который является смысловым ядром Вселенной, в соответствиис которым происходят все процессы вне и внутри человеческих судеб, спомощью которого можно понять законы жизни и общества, взаимосцепленностьи взаимозависимость всего. Этот Закон Будда постиг и сообщил ученикам ввиде Слова, текста сутр (проповедей, бесед). Тексты Закона Будды несколькостолетий передавались изустно. В 80 до н. э. они были впервые записаны напали, специально созданном буддийскими монахами языке (близком санскриту)индо-европейской группы. Эти писания составили канон школы тхеравадинов(старейшин) и назывались Три корзины (Трипитака, на языке пали -Типитака): Корзина устава, правил поведения (Виная-питака), Корзина бесед,проповедей (Сутра-питака, на языке пали - Сутта-питака) и Корзина ученийЗакона (Абхидхарма-питака, на языке пали - Абхидхамма-питака). Именно вкорзинах, плетеных коробах хранились пальмовые листы записей текстов,распределенных по отделам.3) Есть сангха - община равных, не имеющихникакой собственности, нищенствующих (бхикху, на пали: бхиккху),сообщество носителей Закона, хранителей знаний и мастерства, которые изпоколения в поколение следуют путем Будды.Буддизм начинался как движениенищих и отверженных в условиях распада родо-племенных отношений истановления раннегражданского общества. Людям, не нашедшим себе места вформирующихся социальных структурах, Будда предложил свой Закон (Дхарма) ипуть спасения от страданий в общинном братстве, пребывающем внегражданской жизни и государственных институтов, но и не порывающем с ними,окормляющем граждан духовно и кормящемся от них материально. Такимобразом, жизнь на обочине общества, на границе между цивилизацией иприродой в общине (сангхе), монастыре становилась самым подходящим местомдля совершенствования ума и психики человека.История распространения Ужепервые документальные сведения о буддизме, которыми стали выбитые в камнеуказы императора Ашоки (268-231 до н. э.), объединившего северо-восточную,северную и центральную Индию, свидетельствовали об огромном влиянии ЗаконаБудды на внешнюю и внутреннюю политику государства. Ашока стремилсявоздействовать и на соседние страны, посылая туда буддийские миссии, в томчисле и на далекую Шри Ланку. Этим же временем датируются и наиболееранние памятники культового зодчества в буддизме, прежде всего ступы -курганы над останками Будды Шакьямуни, которые раскопаны на территории отдолины Ганга до северной окраины империи в Гандхаре (восточная частьсовременного Афганистана) и которые сохранились благодаря тому, чтопримерно со 2 в. ступы украшались каменными пьедесталами, барельефами,оградами и становились центрами строительства храмово-монастырскихкомплексов.Хотя ученые датируют этапы распространения буддизма, опираясьпреимущественно на данные археологии (поскольку буддийские письменныеисточники по каждой стране удревняют начала, мифологизируют его тем, чтосвязывают зарождение религии с посещениями либо самого Будды Шакьямуни,либо его непосредственных учеников, либо с посланцами Ашоки), все-такиочевидно, что сохранившиеся материальные памятники создавались значительнопозднее прихода буддийских миссионеров в возникающие государства. Так, встранах Юго-Восточной Азии от Мьянмы (Бирмы) до Вьетнама буддизмзакрепился постепенно в 1-3 вв., за исключением Лаоса, где это произошлолишь в 16 в. На острова Малайского архипелага (прежде всего Яву и Суматрусовременной Индонезии) буддизм проник в конце 7 в. На север в страныСредней Азии буддисты тоже пришли в 1 в. во времена великой империи Кушан,покровительствовавшей буддизму. Самые ранние храмово-монастырскиекомплексы здесь датируются 2 в. Отсюда в этом же веке по двум основнымкараванным тропам Великого шелкового пути буддисты прибыли вгорода-государства на территории современного Синьцзяна (ВосточныйТуркестан) и в китайскую столицу Лоян. Уже из Китая буддизм проникает вовторой половине 4 в. на Корейский полуостров, а оттуда в середине 6 в. вЯпонию. В Тибете буддизм распространялся преимущественно из Индии ссередины 7 в., но окончательно закрепился и даже стал государственнойрелигией со второй половины 8 в. В Тангутском государстве 9-13 вв.(северо-западная часть современного Китая) буддизм в этой роли укрепился в10 в. Монгольские ханы объявили буддизм (в тибетском варианте)государственной религией во второй половине 16 в.; с этого времени егоприняли и ойраты (западные монголы), сформировавшие в 17-18 вв. огромноеДжунгарское ханство, простиравшееся от Семипалатинска и степного Алтая доТибета на юге и Тувы на востоке (население которой с 18 в. - буддисты), атакже Калмыцкое ханство, вошедшее в 1640 в Московское царство. В этом жевеке в него было включено и Забайкалье, которое одновременно с русскимизаселялось бурятами, уже исповедовавшими тибетский буддизм. В 1741императрица Елизавета Петровна узаконила буддизм и его монастыри в России,в соответствии с чем в 1991 праздновалось 250-летие религии в нашейстране.Одновременно с распространением буддизма на Север и Восток с 8 в.начинается постепенный упадок буддизма на западе и юге Индийскогосубконтинента, а также уничтожение и изгнание монахов воинами ислама сземель современных Афганистана, республик Средней Азии, Пакистана.Направления в буддизме и особенности их учений Многочисленныеконфессиональные формы современного буддизма можно подразделить на триосновные направления, отличающиеся сводами канонической литературы,культовыми, социально-поведенческими и др. особенностями.(1) Хинаяна(Малая колесница) Буддизм стран Южной Азии представляет школа тхеравада(учение старейшин), являвшаяся в древности одной из 18 школ Малойколесницы (хинаяны), отдельные канонические и постканонические текстыкоторых сохранились на санскрите, а также в китайском и тибетскомпереводах. Трипитака тхеравады - исторически самая авторитетная записьЗакона Будды Шакьямуни. Уже в Первой проповеди Просветленного(Дхарма-чакра-правартана-сутра) определена роль Закона: он предназначендля тех, кто намерен следовать к высшим духовным целям, освобождению откруга перерождений Срединным путем (мадхьяма-пратипат), пролегающим междудвух крайностей религиозной жизни. Одна состоит в удовлетворении мирскихжеланий верующих, потакая которым священнослужители совершают ритуалы,жертвоприношения и т. д., другая - в отказе от желаний, в умерщвленииплоти, аскезе, самобичевании ради свободы собственного Я (атман) иотождествлении Я с Абсолютом (Брахманом или Богом). Будда советовализбегать обеих крайностей, не привязываясь ни к удовлетворению желаний, ник отказу от них, стремиться к равновесию, или невозмутимости (упекша), впоступках, словах, мыслях, к любви (майтри) и состраданию (каруна) ко всемсуществам, а также к радости (мудита) от чистоты намерений. Важнымусловием такого образа жизни, способствующего ''истинному познанию,умиротворению, Просветлению, невозрождению в мире скорби'', являетсянепривязанность, отрицание собственного Я (анатман) и, следовательно,Моего.Одна из форм изложения Закона в тхераваде и Малой колеснице - этоучение о четырех благородных истинах. Первая из них гласит, чтосуществование, состоящее в рождении, старении, болезнях, смерти,недостижении желаемого и т. д. есть страдание (духкха). Вторая истинапровозглашает причиной страдания троякую жажду: чувственных наслаждений,существования и гибельного перерождения. Третья постулирует, что страданиеможет быть прекращено только искоренением причины, жажды. Четвертаяпредлагает для этого Восьмеричный путь (он же Срединный), каждая ступенькоторого должна быть по-буддийски правильной, а именно: созерцание Закона,размышление о нем, речь, поведение, способ поддержания жизни, приложениесил, память и сосредоточение.Эти четыре истины и различные их аспекты(обычно называют 16) суть лучшие объекты углубленных раздумий и медитаций(практического соединения адептом внимания, сосредоточения и интуитивноймудрости), которым в буддизме отводится главная роль в познании и духовномсовершенствовании. Состояние же абсолютного покоя, нирваны являетсяконечной целью религиозного пути. Предварительным условием вступления наэтот путь было, по примеру Будды, оставление всех мирских забот иобязанностей, забвение привязанностей и склонностей, разрыв родственных узи пострижение в монахи. В Малой колеснице только последние считалисьчленами сангхи, общины.Будда учил, что в мире нигде нет вечных сущностей,бессмертных богов, нетленных душ. Во вселенной и в существах вообщеотсутствует какое бы то ни было постоянство, а есть лишь закономерное,беспрестанное чередование возникновения и развития, разрушения и гибели,пребывания в непроявленном состоянии и нового проявления. Этот обратимыйпроцесс сансары безначален. За каждым из существ тянется тяжелая цепькармы как результат его деяний в бесчисленных перерождениях, в которых онуже побывал и богом, и царем, и животным, и тварью ада. Но наиболеепредпочтительна для совершенствования и достижения нирваны участьчеловека.В карму издревле верили приверженцы и других религий Индии.Буддийская трактовка идеи неотвратимости возмездия, воздаяния отличаласьотрицанием идеи вечного носителя кармы, т. е. души, атмана. Кроме того,согласно школам Малой колесницы, лишь самостоятельные нравственные идуховные усилия могут благоприятно сказаться на судьбе, ибо над закономкармы индивидуума не властны ни иные люди, ни боги, ни сверхъестественныесилы: ''Чистота и нечистота связаны только с самим собой, одному другого неочистить'' (Дхаммапада, 165). Одним из отличительных описаний кармическойпричинности стало учение о 12 звеньях цепи взаимозависимого возникновения(пратитья-самутпада), характеризующее три последовательные жизни индивида- прошлую, настоящую и будущую.Среди крупнейших представителей хинаяны,которые внесли огромный вклад в развитие ранней доктрины и труды которыхсохранились в оригинале, следует назвать прежде всего двух мыслителей 5в.: тхеравадина Буддхагхошу и сарвастивадина Васубандху.(2) Махаяна(Великая колесница) Самые ранние тексты махаяны - это сутрыСовершенствования мудрости (Праджня-парамиты), которые датируются 1 в. дон. э. - 1 в. н. э. и которые начали переводиться на китайский язык уже совторой половины 2 в. По легенде считается, что их тоже произнес БуддаШакьямуни, но смысл их не был понят людьми и поэтому эти сутры 500 летхранили наги (змеи-драконы) и боги, пока не пришел Нагарджуна (историкидатируют его жизнь 2-3 вв.), которого махаянисты именуют Вторым Буддой, ине возвестил их вновь, дав подробные разъяснения и комментарии. То жепримерно произошло и с махаянскими сутрами второго поколения, которые былиобъяснены людям Майтреей (или Майтреянатхой) и Асангой в 4-5 вв.Махаянские тексты, как сутры, так и комментарии к ним и др. труды,записывались на санскрите, но далеко не все сохранились в оригиналах. Со 2по 11 вв. санскритские рукописи активно переводились на китайский язык ибыли собраны в единую колоссальную Трипитаку. С 8 в. санскритские рукописипереводились также на тибетский язык и в 14 в. они были отредактированы иупорядочены в едином каноне, состоящем из двух собраний: Ганджур (СловоБудды в 108 томах энциклопедического формата) и Данджур (Толкования Законаиндийскими мастерами в 225 томах). Китайский и тибетский каноны,во-первых, содержательно и структурно не совпадают, во-вторых, включают всебя также сутры хинаяны и тантры ваджраяны (Алмазной колесницы),поскольку махаяна осознанно признает фактически бесконечное многообразиебуддийских путей и способов освобождения. В доктрине Великой колесницыосновной упор делается на учение о небесных и земных бодхисаттвах. Первые- это просветленные существа, которые обрели Просветление (бодхи), но дотого они дали обет остаться в кругу перерождений, чтобы помогать другимсуществам достичь этого состояния и нирваны, хотя последняя при такомидеале практического альтруизма отходит на второй план. Земные бодхисаттвы- это монахи и миряне махаяны, стремящиеся к Просветлению из сострадания кмукам ближнего. Делать это нужно с любовью, но без привязанности, чемуможно обучиться с помощью 10 (в ранней махаяне - 6) видовсовершенствования: даяния, нравственности, терпимости, решимости,сосредоточенного созерцания (медитации), проникновенной мудрости, способа,молитвы, силы и знания. Обретаемое совершенство характеризуется многимикачествами, в том числе свехъестественными способностями адепта:ясновидением, яснослышанием, чтением чужих мыслей, памятью о прошлыхперерождениях, чудесной силой. Бодхисаттва постоянно в пути, накапливаядобродетели и знания, постигая таинство пустотности (шуньята).Эта великаяПустота (шунья), которую возможно созерцать, и есть единственно подлиннаяреальность. В ней пребывает Будда - абсолютное единство сущего,неотличимое от Пустоты и неохватимое мыслью (ачинтья). Все остальноемыслимое, начиная с сансары и нирваны, является Иллюзией (майя), обманом,игрой сознания. Следовательно, Иллюзия - это способ представления Будды, аизбавление от нее - это достижение состояния буддства, которое естьвсегда, везде и во всем, в том числе в нас. Все мироздание можно уподобитьТелу (кайя) Будды, иллюзорно разделяемому на 2, 3, 4 тела Будды. Из ниходно (Тело формы) или два (Тело воплощения, напр., явившийся людям БуддаШакьямуни, и Тело наслаждения) удобно изображать, но в действительностиэто лишь иллюзорные средства сообщения Тела Закона (Дхарма-кайя), котороев реальности есть Будда и Пустота. Главными школами махаяны стали школасрединников (мадхьямика) и школа йоги сознания (йогачара, виджнянавада),имевшие несколько подшкол в Индии, а ныне существующие среди тибетцев,китайцев, японцев и др. буддистов махаяны в виде соответствующихнациональных школ, произошедших от тех двух индийских. Различия междупоследними сводились в основном к способам доказательства, изложениядоктрины.(3) Ваджраяна (Алмазная колесница, буддийский тантризм)Самыеранние тексты (тантры) Алмазной колесницы ученые относят к 5-6 вв. Тантрыучат только посвященных (поэтому здесь огромное значение придаетсяритуалу) бесчисленным способам йогической практики, которая включает всебя и элементы многочисленных тайных материнских культов. Будучидоктринально почти идентичной махаяне (дополненной положениями овозможности обрести Просветление именно в этой жизни, о главенстве в Путипрактических средств и т. д.), ваджраяна развивала многоуровневую системуйоги. Существуют три внешние системы тантризма: 1) Крийя-тантра, илитантра действа, ритуализма тела и речи, 2) Чарья-тантра, или тантрапростой йоги ума, 3) Йога-тантра, или тантра сложной йоги ума, и тривнутренние системы тантризма: 1) Маха-йога, или великая отцовская йога посозерцанию Иллюзорного тела, 2) Ану-йога, или материнская йога посозерцанию Пустоты, 3) Ати-йога, или йога Великой полноты (дзогчен) каксостояние совершенства Изначального Будды.Более ранние внешние системытантризма распространились в Китае и Японии. Обе системы тантризмапрактиковались только в Индии, Гималаях, Тибете и среди монгольскихнародов, ныне же этот тантризм (особенно дзогчен) популярен на Западе и вРоссии.Литература:Дхаммапада / Пер. с пали В. Н. Топорова. М.,1960.Вопросы Милинды / Пер. с пали А. В. Парибка. М., 1989.Васубандху.Абхидхармакоша / Пер. с санскр. В. И. Рудого. Раздел I. М., 1990. РазделIII. СПб., 1994.Буддизм в переводах: Альманах. СПб., 1992-1993. Вып.1-2.Алмазная сутра / Пер. с санскр. В. П. Андросова. Элиста,1993.Чатухстава, или четыре гимна буддам, и Махаянавимщика, или 20 строф омахаяне, составленные Нагарджуной / Пер. с санскр. В. П. Андросова //Восток. 1995. . 4-5.Щербатской Ф. И. Избр. тр. по буддизму. М.,1988.Андросов В. П. Нагарджуна и его учение. М., 1990.Розенберг О. О. Тр.по буддизму. М., 1991.Буддизм: Словарь. М., 1992.Буддизм в Японии. М.,1993.Говинда (Лама Анагарика). Психология раннего буддизма. Основытибетского мистицизма. СПб., 1993.Конзе Э. Буддийская медитация. М.,1993.Лысенко В. Г. Ранняя буддийская философия. М., 1994.Буддийский взглядна мир. СПб., 1994.Андросов В. П. Индийский буддизм и тибетскаяцивилизация // Азия - диалог цивилизаций. СПб., 1996.Thomas E. The Historyof Buddhist Thought. London, 1953.Warder A. K. Indian Buddhism.1970.Plaeschke H. Buddhistische Kunst. Leipzig, 1972.Dutt N. MahayanaBuddhism. Delhi, 1978.Snellgrove D. Indo-Tibetan Buddhism. London,1987.Williams P. Mahayana Buddhism. London, 1989.Gombrich R. TheravadaBuddhism. London, 1994.В. П. АндросовБУДДХАГХОША (5 в. до н. э.) - видный ученый-буддист, составившийобъяснения и дополнения к буддийскому канону.

Значение слова Буддизм по словарю Ушакова:
БУДДИЗМ, буддизма, мн. нет, м. Религия, основанная Буддой в Индии.

Значение слова Буддизм по словарю Брокгауза и Ефрона:
Буддизм — название религии, которая прежде господствовала в большей части Индии, а теперь исповедуется жителями Цейлона, Бирмы и Сиама (южные буддисты) и Непала, Тибета, Китая и Японии (северные буддисты). Общее число буддистов определяется различно; оно составляет, вероятно, около 400 миллионов, близко подходя к числу христиан. Б. развился из философского и нравственного учения Сидгарты Гаутамы (Siddharta Gautama), старшего сына Судгоданы (Suddhodana), бывшего правителем в Капилавасту и вождем арийского племени сакиев, жившего в VI или V ст. до Р. X. на берегах Коганы (Kohana), между Бенаресом и подошвой Гималаев. Исторические сведения об основателе той или другой религии обыкновенно до такой степени затемняются разными легендарными и апокрифическими рассказами, что добраться в них до истины бывает очень трудно. Этой судьбы не избег и Будда: достоверность имеющихся об нем сведений многими оспаривалась, и не дальше, как в 1854 г., оксфордский профессор Вильсон прочел лекцию, в которой доказывал, что все рассказы о жизни Будды, равно как и самая личность Будды представляются вымышленными. Главнейшие источники, откуда можно почерпнуть известия о жизни Будды, следующие: 1) "The Manual of Buddhism" изданный в 1860 г. по разным сингалезским источникам Р. Спенси Гарди 2) "Mallalingara Wouttoo", писанный на языке пали; время составления и автор неизвестны; английский перевод этого сочинения, озаглавленный: "Legend of the Burmese Buddah", сделан в 1858 г. епископом Биджендетом (Bigandet); 3) Подлинный текст комментариев Jataka на языке пали, написанный на Цейлоне в V ст. по Р. X., изданный в 1875 г. Фаусбеллем в Копенгагене. 4) Перевод на англ. яз. под заглавием: "The Romantic Legenda of Sakya Buddha", сделанный Билем с китайского перевода санскритского произведения, называющегося "Abhinishkramana Sutra". 5) Санскритское произведение "Lalita Vistara", несомненно, очень старинное, неизвестного автора и неизвестного времени, текст которого появился в Калькутте в "Bibl i otheca Indica" и был переведен с тибетского языка на французский Фуко (Париж, 1848). В первых трех сочинениях изложены верования южных буддистов, священные книги которых писаны языком пали, а в двух последних содержится учение северных буддистов, написанное по-санскритски. Первые отличаются большой полнотой и ясностью, вторые очень растянуты и полны фантастических легенд; фактическая сторона как в тех, так и в других, одна и та же. Если эти книги и не могут служить полными источниками биографии Будды, то во всяком случае они содержат в себе мнения о Б. тогдашних буддистов и доказывают существование буддистов в далекие времена. Южный сборник сказаний о Б. и о его учении, именуемый Трипитакой, был окончательно установлен за 250 лет до Р. X. на совете в Паталипутре, на Ганге, собранном царем Асокой Великим; а северный сборник был утвержден в начале нашей эры, на совете в Яландаре, в Кашемире, собранном Канишкою, могущественным индоскифским государем. Из первого мы можем почерпнуть биографические сведения о Будде. Статью нашу мы разделим на три части. Часть I. Жизнь Гаутамы Будды. В конце VI ст. до Р. X. арийские племена, вышедшие из Пенджаба, давно уже жили на берегах Ганга. Национальная гордость не позволяла им сходиться с побежденными туземцами, точно так же, как родовая гордость не позволяла предводителям или знати сходиться с чернью. Духовенство, искусно эксплуатируя народное суеверие, не замедлило занять первенствующее положение. Все это вместе взятое положило начало делению на касты. Наивная жизнерадостность, столь рельефно проглядывающая в книгах Веды, и поклонение природе сменилось поклонением новым, уже не столь чистым божествам. Страна распалась на маленькие княжества, управляемые эгоистичными деспотами, интересы которых зачастую не сходились с интересами их подданных. Учение о переселении душ заставляло людей думать, что они терпят несчастия за грехи своих предков, души которых в них переселились, и что избавиться от чужих грехов можно только щедрыми подарками духовенству. Чтобы обеспечить лучшую жизнь своим потомкам, угнетенный народ обращался к совету и помощи астрологов и кудесников. Философия того времени не допускала мысли о будущей жизни, и учила, что человек может освободиться от неразлучных с жизнью бедствий только путем уничтожения существования своего, как личности. Служившие источником одушевления войны с врагами арийского народа и арийских божеств сменились рядом междоусобных войн между соседними племенами. В литературе век поэтов уступил место веку комментаторов, думавших, что старые поэмы были творением богов. Но вот наступил рассвет реформации; странствующие мыслители устраивали публичные прения; появились аскеты, мечтавшие стать выше богов, и отшельники усердно трудились над разрешением различных вопросов жизни. Эти провозвестники новых начал быстро приобрели симпатии народа, и хотя жреческая каста по-прежнему строго ограждалась от постороннего вторжения, человеку одной из низших каст, возмутившемуся против господствующего учения, удалось сделаться религиозным учителем и реформатором. Вокруг Бенареса население было чрезвычайно густо, а самый город считался рассадником благочестия и учености. В нескольких днях пути к северу от Бенареса, в Капилавасту, над племенем сакиев царствовал Судгодана (по мнению одних — в половине VI века, по мнению других — в начале V века дор. X.). Сакии, жившие на рисовых полях, в виду величественных Гималаев, брали воду из реки Рохини, нынешней Коханы, которой пользовалось тоже соседнее племя колианов. Соседи жили в мире и согласии, и две дочери правителя колианов вышли замуж за Судгодану. Обе эти жены были бездетны, и велика была радость всего народа, когда старшая жена, Магамайя, имея 45 лет от роду, объявила мужу, что готовится сделаться матерью. Она отправилась к своим родителям и по дороге родила сына, будущего Будду. Рассказы о непорочном зачатии ребенка, о том, как святой старик явился к его отцу и предсказал ему рождение сына, о поклонении мудрецов и т. д., мы приведем ниже, в изложении позднейшего буддизма. В последующее время ребенок был более известен под фамильным именем Гаутамы, но собственно его имя было Сидхарта. Девятнадцатилетним юношей он женился на своей двоюродной сестре Язодгаре (Jasodhara) и предался всей роскоши и неге восточной жизни. По южно-буддийскому преданию, его родственники открыто обратились с жалобой к его отцу, говоря, что сын его живет только в свое удовольствие, ровно ничему не учится, и они боятся, что он не сумеет управлять государством. Гаутама, узнав об этом, просил назначить день испытания и поразил всех своими познаниями. Это единственное предание об его юности. Будучи двадцати девяти лет, Гаутама поехал однажды к себе на дачу и дорогою был поражен видом человека, совершенно расслабленного от старости; в другой раз ему встретился человек, страдавший отвратительной болезнью, а в третий раз он наткнулся на разлагавшийся труп. Всякий раз возница его, по имени Чанна, говорил ему, что такова судьба всех людей. Вскоре после этого он встретил аскета, и тот же возница объяснил ему характер и стремления аскетов. Все эти встречи заставили ум Гаутамы сильно работать: он стал смотреть на все земные радости и надежды, как на суетные вещи, мечтал о тихой монастырской жизни и искал случая отдаться всецело воздержанию и размышлению. После встречи с аскетом к нему явился гонец с известием о рождении сына. — "Это новые крепкие оковы,спокойно сказал Гаутама, — которые мне придется разбивать". Население Капилавасту было в восторге от рождения наследника, единственного внука царя. Вернувшийся Гаутама был встречен музыкантами, окружившими его колесницу, и народом, кричавшим от восторга. Среди всеобщих криков его внимание было привлечено голосом его двоюродной сестры, воспевавшей его таким образом: "Спасен отец, спасена мать, спасена жена такого сына и мужа". Слово "спасен" он понял так, что может спастись от цепей жизни. В благодарность за то, что в такую минуту торжества ему напомнили о цели его жизни, Гаутама снял с себя драгоценное жемчужное ожерелье и послал его девушке. В этот же вечер он не обратил никакого внимания на танцовщиц и во время танцев даже заснул. Проснувшись, он вскочил "готовый к работе", по словам сингалезской хроники — "как человек, узнавший, что дом его горит". Спросив, кто стоит на страже, и узнав, что стоит его возница, он велел ему оседлать себе лошадь. В то время как Чанна пошел исполнять его приказание, Гаутама открыл потихоньку дверь в ту комнату, где спала его жена Язодгара, окруженная цветами, положив руку на голову своего младенца. Ему хотелось взять ребенка на руки, чтобы проститься с ним, но, боясь разбудить жену, он решил уйти не простившись и вернуться, когда ум его просветится и он сделается Буддой, т. е. "просвещенным". Гаутама ушел в полнолуние в июле месяце, в сопровождении одного Чанны, и отправился по белу свету бедным, бесприютным учеником и странником. Эти-то события и послужили темой для санскритского сочинения, переведенного Билем. Далее рассказывается, что Мара, великий искуситель, появился в небесах и остановил Гаутаму, обещая ему через семь дней владычество над всеми четырьмя материками, если только он не пойдет далее и откажется от своего намерения. Слова эти не подействовали на Гаутаму, но искуситель утешился надеждой, что возьмет верх, когда грешная мысль западет в душу Гаутамы. — "И с этой минуты, — говорится в Бирманской летописи, — он как тень следовал за Гаутамой, стараясь постоянно ставить ему препятствия к осуществлению его мысли о том, чтобы стать Буддой". В тексте рукописи на яз. пали слово Будда употребляется в виде титула, а не как собственное имя. Гаутама проповедовал, что он — один из Будд, являвшихся в разное время на землю. После смерти каждого Будды его религия процветала в продолжение некоторого времени, и затем забывалась до прихода нового Будды, который снова начинал проповедовать ту же истину. Отчет о двадцати четырех Буддах, предшествовавших Гаутаме, находится в Ятаке. После встречи с искусителем Гаутама ехал в продолжение целого дня до берегов реки Анома, где остановился, мечом срезал себе длинные кудри, снял богатые одежды и послал их обратно в Капилавасту. Следующие семь дней Гаутама оставался один в роще из манговых деревьев и затем пошел в город Магадху, место пребывания Бимбизары, одного из могущественных государей того времени в долине Ганга. Он был милостиво принят государем, другом его отца; но несмотря на просьбы сделаться вероучителем, он не решился взяться за дело проповедника. Он примкнул сначала к брамину, по имени Алора, а потом к другому, по имени Удрака, от которого выучился всему, чему учила в то время индийская философия. Не удовлетворившись этим учением, он удалился в дремучие леса Урувелы, и прожил там шесть лет с пятью верными учениками, в суровом посте и самоистязаниях, до тех пор, пока слава об нем, как об аскете, разнеслась по всему свету, "как звон колокола, повешенного на своде небесном", говорит Бирманская летопись. Наконец он довел себя до такого истощения, что с ним сделался однажды глубокий обморок. Окружающие думали, что он умер, но он оправился и с этих пор прекратил свои истязания и начал вести правильную жизнь. После этого в душе Гаутамы произошла новая борьба, о которой говорится как в южно-буддийских, так и в северно-буддийских сказаниях в такой поэтической и фантастической форме, какую могло создать только пламенное воображение индийцев. Разочарованный и недовольный Гаутама отказался от всего, что вообще дорого людям, и искал успокоения в науке и самоотречении. Видя, что усвоением чужой мудрости и простой жизнью он не достигнет того, чего ему хотелось, он предался размышлению и покаянию, посредством которых, по мнению тогдашних философов, люди могут стать выше богов. В этом направлении он дошел до того, что его стали считать святым, но в то же самое время он утратил и силы, и даже веру. В таком положении привязанность и расположение людей могли бы поддержать его, но друзья и ученики изменили ему и перешли к другим учителям. Вскоре после этого, если только не в тот же день, когда ученики покинули его, он направился к берегам Наиранджара и сел под тенью громадного дерева, известного с этого времени под названием дерева Бо, или священного дерева (Ficus religiosa). Тут он просидел весь день, борясь с собой и раздумывая, что ему делать. Все прежние искушения с новою силою вернулись к нему. Много лет он философски смотрел на все земные блага, понимая, что нет счастья без горечи; но теперь, при его поколебавшейся вере, сладость домашнего очага и любви, прелести богатства и власти показались ему совсем в другом, крайне привлекательном виде. Он сомневался и терзался своими сомнениями, но к закату солнца вера одержала верх и вышла из этой борьбы как бы очищенной. В голове у него все стало ясно, и он сделался Буддой, т. е. просвещенным. С этой ночи он не считал самоумерщвление необходимым для веры и открыто говорил об этом. Всю ночь провел он в размышлении под деревом, и правоверные буддисты веруют, что он постился в этом месте семь раз по семи суток, и каждый раз архангел Брама являлся к нему для беседы и наставлений. Всей своей последующей жизнью Гаутама доказал, что, проповедуя миру свою религию, он руководится чувством любви и сострадания к ближним. Гаутама прежде всего захотел возвестить свое новое учение своим старшим учителям Аларе и Удраке; но не застав их в живых, решил отправиться к прежним пяти ученикам своим, жившим в то время в лесу около Бенареса. Увидав его, бывшие ученики решили не признавать над собою превосходство человека, не сумевшего сдержать свой обет, и называть его только по имени, а не учителем. Он понял причину их обращения к нему со словами: "Почтенный Гаутама", и просил их не называть его так, говоря, что они люди смертные, а что он нашел путь к бессмертию и может указать им его. Они возражали ему, указывали на его прежнее падение. Тогда он в следующих словах объяснил им свое новое учение: все телесное есть материальное и, следовательно, временное, так как оно само в себе носит зачатки разложения. Пока человек связан с материальным миром телесным существованием, до тех пор он подвержен печали, разрушению и смерти. Пока человек будет дозволять дурным желаниям царить у него в душе, он будет чувствовать неудовлетворенность, бесполезное утомление и заботы. Бесполезно стремиться очистить себя порабощением своей плоти: нравственная порча в душе человека связывает его со всем материальным миром. Только безусловное искоренение всего дурного разорвет цепи его существования и перенесет его "на другую сторону, откуда душа его уже не переселится в другое тело". Не следует, однако, приравнивать эти идеи к христианскому учению о загробной жизни. Б. не знает ничего о духовном бытии. Основные положения буддизма выражаются в очень старинной формуле, составленной, вероятно, его основателем и называющейся "четырьмя великими истинами". Вот они: 1) несчастия всегда сопутствуют жизни; 2) источник всего бытия лежит в страстях или похоти; 3) избавиться от бытия можно, только уничтожив похоть; 4) достигнуть этого можно, поднимаясь по следующим четырем ступеням в Нирвану. Первая ступень состоит в пробуждении сердца. Когда чешуя спадает с глаз верующего, когда он познает великую тайну скорби, неразлучной с жизнью и со всеми земными интересами, когда он обращается к Будде — он становится на первую ступень по пути к спасению. Вторая ступень состоит в освобождении от нечистых помыслов и мстительности. Чтобы достигнуть третьей ступени, верующий должен отделаться от всех злых желаний, от незнания, сомнения, ереси, недоброжелательства и раздражительности. Умерщвлять свою плоть различными лишениями представляется, по учению Будды, вполне излишним; главное внимание должно быть обращено на очищение души от дурных помыслов, ибо чистому сердцу открыт весь мир и все добрые дела. Венцом всего здания жизни, по мнению Будды, должно быть всеобщее милосердие. Истинное просвещение, истинная свобода заключается только в любви. Верующий, проникнутый любовью, достиг последней ступени; он порвал цепи незнания, страсти и греха, и тем самым избавил свою душу от переселения, приблизился к Нирване и стал вне законов материального бытия; тайны будущей и прошлой жизни открыты ему, и он навеки освобождается от рождения с его последствиями — разрушением и смертью. Никакой буддист не надеется достигнуть этой ступени на земле; но кто раз вступил на эту стезю, тот уже не может покинуть ее, рано или поздно добьется своего, и, войдя в Нирвану, успокоится навеки. Но вернемся теперь к истории Гаутамы. Можно считать достоверным, что Будда обладал внушительною наружностью и замечательно сильным и приятным голосом. Если прибавить к этому его страстную и глубокую веру в свое учение, то нечего удивляться тому, что пять бывших учеников его очень скоро примкнули к новому учению Будды. Гаутама пробыл около Бенареса до тех пор, пока число его последователей не достигло шестидесяти человек. Главным его учеником был очень богатый молодой человек Яза, который пришел к нему в первый раз ночью из страха перед своими родными, а потом обрил себе голову, надел желтую одежду и привлек к учению Будды многих из своих родных. Его мать и жена были первыми женщинами, последовавшими за Буддой. Отшельническая жизнь, говорит Будда, способствует к достижению высшего блаженства, но и светская, семейная жизнь, не лишает человека возможности достигнуть той же цели. Когда миновало дождливое время года, Гаутама собрал тех из своих учеников, которые посвятили себя высшей жизни, и обратился к ним с такой речью: — "Я освободился от пяти смертных грехов, опутывающих людей и ангелов гигантскими сетями, и вы тоже, благодаря моему учению, достигли этого. Нам предстоит теперь великая задача: помочь людям и ангелам добиться спасения. Разделимтесь, и пойдемте в разные стороны поодиночке. Идите и проповедуйте... Я, со своей стороны, пойду в деревню Сена, около пустыни Урувелы". В последующие годы своей деятельности Гаутама ежегодно рассылал таким образом своих учеников, оставляя при себе только некоторых из наиболее близких. В пустынях Урувелы в это время жили три брата-философа — отшельники и огнепоклонники, собравшие около себя довольно много учеников. Гаутама остановился у них, и вскоре все они сделались его последователями. Здесь же Гаутама сказал первую проповедь, предметом для которой послужил лесной пожар, вспыхнувший на склоне соседней горы. В этой проповеди он предостерегал своих слушателей от пожара дурных страстей и сравнивал последние с огнем, который в одно и то же время причиняет и боль, и удовольствие, и быстро ведет к разрушению. В сопровождении своих учеников Будда отправился в Раджагриху, где обратился с речью к царю, говоря ему, что все земные несчастия происходят от страстей. Царь пригласил его с учениками отобедать у него и потом подарил ему бамбуковую рощу, известную впоследствии тем, что Гаутама провел там несколько дождливых времен года и произнес там большую часть своих лучших проповедей. Там он приобрел очень много последователей. Между тем, старый царь Судгодана, тревожно следивший за жизнью своего сына, узнал, что последний перестал быть аскетом и сделался простым странствующим проповедником и учителем. Тогда он послал просить сына вернуться домой, чтобы перед смертью повидаться с ним. Будда тотчас же отправился в Капилавасту и по своему обыкновению остановился в загородной роще. Отец его и дядя, и другие родственники пришли к нему, но Гаутама встретил их холодно и не выказал им должного почтения. Обыкновенно таких учителей приглашали на следующий день к обеду, но Гаутаму никто не пригласил, поэтому на следующий день он пошел в город с чашкой, собирать подаяние. Отец, услыхав, что сын его ходил по улицам и просил милостыню, пришел в ужас и, выйдя к нему, вскричал: "Знаменитый Будда! Зачем ты подвергаешь всех нас такому позору? К чему ты просишь милостыню? Неужели ты думаешь, что я не в состоянии накормить всю твою нищенствующую братию"! "Благородный отец мой, — отвечал Будда, — таков уж обычай нашего рода". "Как так? — вскричал отец, — разве ты не потомок царского рода? Никто из нашего рода не унижал себя таким образом". — "Благородный отец мой, — сказал Гаутама, — и ты, и семья твоя можете требовать себе царских прав, но я происхожу от древних пророков, которые всегда поступали так, и обычаи их хороши, как для этого мира, так и для того, который ждет нас. Если кто-нибудь находит клад, то он обязан прежде всего поделиться им со своим отцом, отдав ему лучшую часть. Позволь мне поделиться с тобой найденным мною сокровищем". Смущенный царь, приняв от сына чашу, повез его к себе в дом. Дворцовые женщины вышли приветствовать его; но между ними не было Язодгары, которую он не видел с тех пор, как оставил ее спящей с младенцем семь лет тому назад. — "Я подожду и посмотрю, — говорила она: — может быть я еще значу для него что-нибудь, и тогда он сам придет ко мне или спросит обо мне". Гаутама заметил ее отсутствие и, вероятно, помня, что отшельник не может прикасаться к женщине, сказал: — "Царевна еще не освободилась от желаний, как освободился я, и, не видя меня столько времени, она, может, еще сердится на меня? Если гнев ее не успокоится, то сердце ее может разбиться. Она может поздороваться со мной". Он пошел к ней, и она, увидав не мужа, которого ждала, а монаха, в желтой рясе, с бритой головой и бритым лицом, упала на пол и, обняв его ноги, заплакала. Затем однако Язодгара мало-помалу успокоилась, и вскоре сделалась ревностной последовательницей учения своего мужа. Будде против воли пришлось устроить орден монахинь, в который прежде всех вступила его бывшая жена. На следующий день была назначена свадьба сводного брата Гаутамы, Нанды, но вместо свадьбы Нанда последовал за Буддой в рощу. Через несколько дней Язодгара одела своего сына Рахулу и приказала ему пойти и просить отца передать ему наследство. — "Я не знаю своего отца, — сказал мальчик, — кто он такой". Мать взяла его на руки и показала ему на отца, обедавшего в это время во дворце. "Вот этот монах, с таким светлым лицом, — сказала мать, — и есть твой отец. У него четыре источника богатств, пойди к нему и попроси ввести тебя во владение твоим наследством". Рахула пошел к отцу и без страха почтительно сказал: — "Отец мой! как я рад, что я с тобой". Гаутама молча благословил его, и встал, чтобы уйти; тогда Рахула пошел за ним, прося его оставить ему наследство. Никто из окружающих не остановил его, и они ушли в рощу, где ребенок был принят в число учеников. Узнав об этом, царь рассердился, и чтобы спасти других родителей от риска потерять таким образом своих детей, он просил Будду не брать к себе детей без разрешения родителей. Гаутама исполнил просьбу и вскоре вернулся в бамбуковую рощу. С этого времени рассказы о жизни Гаутамы не имеют хронологической последовательности, и потому мы приводим из них только некоторые. Однажды Будда подошел к богатому земледельцу, пахавшему свое поле, и просил подаяния. Земледелец богатый брамин сказал Будде: "Если бы ты пахал и сеял как я, то тебе не пришлось бы просить милостыни". — "Я тоже, брамин, — отвечал Будда, — сею, пашу и пожинаю". — "Только никто не видит, как ты пашешь", — заметил брамин. "Вера есть мое семя, — отвечал нищий; — борьба с самим собой есть благодатный дождь; мудрость есть мой плуг, которым управляет скромность. Настойчивость везет мой плуг, и я направляю его своею мыслью; закон есть то поле, которое я обрабатываю, а жатва, собираемая мною, есть бессмертный нектар Нирваны. Кто собирает эту жатву, тот уничтожает все плевелы печали". Один купец из Сунапаранты примкнул к учению Будды, хотел проповедовать его своим родственникам и спросил на это разрешение у Гаутамы. "Народ в Сунапаранте, — отвечал ему учитель, — очень дерзок. Если люди обругают тебя, что ты будешь делать"? — "Я не стану отвечать им", — сказал купец. — "А если они ударят тебя, что ты будешь делать"? — "Я не стану бить их" — отвечал он. — "А если они захотят убить тебя"? — "Смерть сама по себе не есть зло; многие из нас желают смерти, чтобы избавиться от мирской суеты, но я шагу не сделаю, чтобы отдалить или приблизить ее". Эти ответы показались Будде удовлетворительными, и он отпустил этого купца на проповедь. В другой раз Гаутама, исцелил молодую женщину, по имени Казаготами, лишившуюся от горя рассудка. Казаготами рано вышла замуж и родила ребенка, будучи сама еще девочкой. Ребенок вскоре умер. Несчастная мать, прижимая мертвого ребенка к груди, бегала из дома в дом и просила дать ей для него какого-нибудь лекарства. Один из приверженцев Будды сказал ей, что сам лекарства дать ей не может, но знает такого человека, который может помочь ей. Ее привели к Гаутаме. "Учитель, — сказала она, кланяясь, — не знаешь ли ты такого средства, которое помогло бы моему ребенку"? — "Знаю, — отвечал он. — Достань мне горсть горчичного семени из такого дома, в котором никогда не умирал бы ни сын, ни родитель, и никто из родных или из рабов". Женщина ушла, и везде, куда она ни входила, она получала на вопрос: "Не умирал ли кто-нибудь в семье", один и тот же ответ, что живых мало, а умерших много. Наконец, она стала успокаиваться, и пошла обратно к Гаутаме, оставив ребенка своего в лесу. — "Принесла ли ты горчичного семени"? — спросил ее учитель — "Не принесла, — отвечала она, — потому что живых мало, а мертвых много". Он стал излагать ей свое учение о непрочности всего земного, так что сомнения ее разъяснились, и она, помирившись со своим несчастьем, стала его ученицей. Будда проповедовал в продолжение сорока пяти лет, не отходя далеко от Бенареса и проводя дождливое время года в домах, принадлежавших обществу буддистов. С Гаутамой ходили его родственники. Один из его двоюродных братьев стал завидовать успехам Гаутамы и побуждал царя Аджатасатру возбудить преследование против Гаутамы и его приверженцев. Рассказы о том, как Гаутама избавлялся от грозивших ему опасностей, носят совершенно легендарный характер. Достоверно только одно, что новое вероучение должно было выдержать сильные преследования со стороны озлобленных браминов. Сведения о последних днях Гаутамы довольно подробны. Восьмидесятилетний учитель остановился отдохнуть в роще Пава. Некий Чунда, подаривший эту рощу нищенствующей братии, приготовил им обед. После обеда старец отправился в Кузи-Нагару, но, пройдя немного, должен был остановиться и сказал: "Меня томит жажда". Его напоили и он пошел дальше, но около реки Кукушта принужден был снова остановиться. Будда с учениками продолжал понемногу подвигаться вперед, и наконец они добрались до реки Хираниаваты; там Будда в последний раз отдохнул и долго говорил с Анандой о своем погребении и о тех правилах, которые последователи его не должны забывать после его смерти. Ананда, слушая его, не мог сдержать себя, и, отойдя в сторону, заплакал; но Гаутама тотчас же послал за ним и стал утешать его, говоря, что он пойдет в Нирвану, и повторял: — "Полно, Ананда! Не плачь, не тревожься. Ведь рано или поздно мы должны расстаться со всем, что нам дорого. Разве на этом свете есть что-нибудь вечное? Дорогие мои, — прибавил он, обращаясь к другим ученикам, — Ананда знает все, что следует сделать после моей смерти. Слушайтесь его". После полуночи Субгадра, философ-брамин, пришел спросить о чем-то Будду; но Ананда, боясь, что разговор может взволновать больного учителя, не допустил его. Гаутама, услыхав голоса, приказал пустить к себе Субгадру. Отвечая на вопросы последнего, Гаутама высказал, между прочим, следующее. "Мою религию, знают только мои двенадцать учеников, которые пробудят мир от равнодушия. С двадцатидевятилетнего возраста до сегодняшнего дня я стремился к чистой и совершенной мудрости и, идя верной стезей, я дошел теперь до Нирваны". Будда постановил за правило, чтобы последователи его не принимали в свое общество людей других верований, не подвергнув их предварительно четырехмесячному искусу. Последними словами его была просьба любить друг друга. К утру он скончался. Часть II. Древний буддизм. Рассказы о погребении Гаутамы и о раздаче его мощей полны самых легендарных подробностей. По-видимому, тело его было сожжено с большими церемониями. Но не успел он закрыть глаз, как среди его последователей уже возник раскол. Субгадра открыто радовался, что наконец не стало человека, который постоянно говорил: — не делай того, не делай другого. Это так поразило учеников, что старшие из них, как, например, Касиапа и любимый ученик Будды Ананда, решили для устранения возникших разногласий собрать совет. Первый совет собрался под председательством Касиапы. На нем присутствовало пятьсот человек верующих, и о нем сохранилось только предание, что он длился семь месяцев. Второй совет был собран через сто лет, а третий за 250 лет до Р. X., при буддийском царе Асоке, в его столице Пашалипутре, нынешней Патне. Есть основание думать, что священные книги, сохранившиеся до настоящего времени в Цейлоне, совпадают во всем существенном с составленными на этом третьем совете. Правоверные буддисты считают, что учение установленное на первом соборе, совершенно тождественно с учением, принятым на третьем соборе; но известные нам теперь буддийские каноны едва ли могли быть написаны тотчас же после смерти Будды. Время смерти Будды в точности не определено; но вообще принято думать, что он умер в пятом веке до Р. X. Время третьего собора нам известно в точности, так как он состоялся при царе Асоке за 250 лет до Р. X. или около того; следовательно, первый собор собрался по крайней мере лет за 150 ранее, и в эти 1 5 0 лет суеверия могли значительно развиться. Абхидхарма, или философская часть буддизма. Б. не пытается разрешить проблему первоначального происхождения космоса. Когда однажды спросили Будду: — бесконечно или нет существование мира, то Будда ничего не ответил, может быть, потому, что считал этот вопрос праздным. Существование материального мира и населяющих его сознательных существ буддизм принимает как факт и полагает, что всему есть причина и следствие и что все постоянно, хотя, может быть, и незаметно меняется. Хотя в принципе буддизм признавал многое, подтвержденное впоследствии наукой, но в подробностях держался суеверий того времени. Будда говорит, что в пространстве рассеяно бесконечное количество шарообразных миров, соединенных по три. Все эти миры совершенно похожи на наш мир, в середине которого возвышается громаднейшая гора, Мага Меру. Она окружена семью концентрическими кругами утесов страшной высоты; самый наружный круг разделен на четыре части, или четыре материка; часть одного из них составляет Ямбудвипа, обитаемая нами. На высотах Мага Меру, над ними и над кругами утесов находятся двадцать четыре неба, а под ними и под Землей находятся восемь больших адов. Эти небеса и ады составляют часть материального мира, подчиняющегося, как и все остальное, закону причины и следствия. Между Мага Меру и наружным кругом утесов ходят звезды, Солнце и месяц. Существа, населяющие вселенную, проходят свой круг жизни и уступают свое место другому поколению. Сам мир периодически разрушается и вновь возрождается. Число людей и живых существ всегда остается одним и тем же. Надо думать, что верования эти заимствованы буддистами из более ранних религий. Мысль о тщете всего мирского и об общем для всего живого законе постепенного увядания и смерти должна была привести к вере в Нирвану. Если жизнь есть бедствие, от которого не избавляет человека даже смерть, то, конечно, надо было прежде всего открыть корень этого бедствия и, уничтожив его, положить конец тому длинному ряду несчастий, которые нам предназначено переносить бесконечное количество раз. Корень, или семя, жизни буддисты находят в "карме", сумме достоинств и недостатков, а так как у всякого человека недостатков всегда больше, чем достоинств, то практически понятие о "карме" приближается к понятию о грехе; причиной греха считается неведение. Уничтожив неведение и проистекающий от него грех, человек может добиться вечного покоя в Нирване, идя к этому четырьмя стезями, о которых уже было сказано выше. Каждый человек при рождении получает все пороки и добродетели своих предшественников и продолжает начатую ими борьбу на пути к просвещению. Буддисты не признавали ничего вечного, кроме закона причины и последствий; поэтому и космос, и карма могли быть уничтожены. Нирвана описывается самыми яркими красками: чудным,бесконечным, благословенным местом, где нет ни смерти, ни увядания. Нирвана — это конец страданиям, другой берег океана жизни, гавань спасения, истина, вечность. Некоторые из европейских ученых думали, что под Нирваною разумеется блаженное состояние души после смерти; но буддизм не признает существования души, как чего-то отдельного, не зависимого от тела. Многим покажется странным, что такая религия, как буддизм, не имеющая понятия об Едином Боге и не признающая существования души, могла занять первенствующее по числу своих последователей место среди остальных религий. Можно утверждать, что, если бы учение Будды было только философским учением или если бы он жил позже, он имел бы очень немного последователей. Громадную роль в распространении буддизма играла обширная филантропическая деятельность Гаутамы, приходившаяся как нельзя более кстати в те времена угнетения слабых сильными. Есть даже основание предполагать, что Гаутама и в мыслях не имел создать новую религию: он думал, что его учение, как новое вино, будет разлито в старые меха и что все люди, не исключая даже браминов, примут это учение как наиболее полное выражение старой религии. Гаутама прежде всего требовал от своих учеников полнейшего воздержания. Для достижения духовной свободы он считал необходимым отрешение от всех мирских интересов. Постепенно установляя различные правила, он кончил тем, что учредил нечто вроде монашеского ордена — Сангасов. Нужно оговориться, впрочем, что члены этого ордена никогда не пользовались правами и преимуществами жреческого сословия. Последующие цари и предводители племен дарили ордену богатые поместья, и он мало-помалу обратился в скопище тунеядцев и лентяев, тем более, что для поступления в него требовалось только свидетельство, что данное лицо не страдает какой-нибудь заразной болезнью, что оно не принадлежит к числу рабов или солдат и что родители согласны отпустить его. Впоследствии обряд присоединения к ордену сопровождался различными церемониями; устав ордена подвергся значительным изменениям. В Тибете мы встречаем ужо полную церковную иерархию. Правила ордена находятся в книге "Патимокка", написанной во времена Асоки; и книгу эту монахи обязательно должны были читать два раза в месяц. Монахи обязаны быть очень воздержными в пище и вовсе не употреблять спиртных напитков. Нищенствующий монах должен был молча протягивать свою глиняную чашку для сбора подаяния и есть то, что ему дадут. Старшие монахи не могли есть мясной пищи. Гаутама считал отшельническую жизнь наиболее верно ведущей к спасению; сохранилось много пещер с различными надписями на древнем языке пали, в которых, очевидно, жили отшельники. Одеваться монахи должны были в желтую рясу, покрывавшую все тело, за исключением правой руки и плеча. Рясу эту монах никогда не мог снимать: снять ее значило выйти из ордена. Нечего и говорить, что прелюбодеяние, воровство и убийство принадлежали к числу проступков, за которые виновный тотчас же исключался из ордена. Первоначальный обет нищенства, даваемый при поступлении в орден, впоследствии утратил свой смысл, так как монастыри, получавшие массу приношений, делались очень богатыми. Дары начал принимать уже сам Гаутама. Обета послушания у буддистов никогда не существовало. Каждый член общества должен был повиноваться своей совести и закону. Старший в монастыре мог, однако, наказывать меньшую братию, изгоняя из монастыря. Каждый монах, нарушивший правила Будды, должен был приносить публичное и добровольное покаяние в своих грехах; вопросов ему при этом не предлагалось. На обязанности послушников, только что вступивших в общину, лежала уборка двора и все работы по хозяйству. Между работами каждый послушник должен был предаваться размышлению или молитве. Гаутама первоначально предполагал, что все вступят рано или поздно в его общину, и мир горя и греха таким образом сам собою разрушится. Для мирян Будда оставил десять заповедей, а именно: не убивай, не воруй, не лги, не прелюбодействуй, не клевещи, не клянись, не болтай лишнего, не скаредничай, не сердись, не уклоняйся от истинной веры. Победа над самим собою и полнейшее милосердие являются основными принципами буддизма, и потому он не мог остаться достоянием одних монастырей. Он являлся религией, одинаково доступной для всех. Гаутама не признавал кастовых религий и преимуществ: по его понятиям, привилегия каждого человека заключается в его личных достоинствах и добродетелях. Правда, он не дерзал восставать открыто против народных бичей того времени — против рабства, деспотизма и обогащения за чужой счет; но вскоре принципы нового учения взяли верх над деспотизмом правителей, и правление буддийского царя Асоки было уже самым человеколюбивым, какое только могло быть в Индии. Часть III. Позднейший буддизм. Нет ничего удивительного, что такое гуманное учение пустило глубокие корни среди индийцев, находившихся под гнетом касты жрецов. К сожалению, ход распространения буддизма мало известен. Через 150 лет после смерти Гаутамы буддизм был объявлен государственной религией. Китайский пилигрим Фа-Хиан был в Индии в 400 году после Р. X. и нашел буддизм в цветущем состоянии. В VIII и IX столетиях началось страшное преследование буддизма, так что в Индии не осталось ни одного буддиста. На Цейлоне буддизм введен, в сравнительно чистом виде, сыном и дочерью Асоки и сохранился до новейших времен. В V столетии буддизм занесен в Бирму, откуда распространился по соседним областям, но уже в искаженном виде, о чем можно судить хотя бы по сказаниям, которые описывают обстоятельства, сопровождавшая рождение Гаутамы: родившись, он тотчас же прошел три шага и громовым голосом подал весть о своем величии. Один святой старец, упав перед ним ниц, предсказал ему, что он сделается Буддой и поведет свой народ ко спасению. Пятимесячным ребенком, он, лежа под деревом, так глубоко задумался, что впал в забытье, и пять мудрецов, проходивших мимо, так были поражены этим, что поклонились ему и спели ему гимн, которым предвещали, что младенец этот будет проповедником такого учения, которое, как волна, зальет всякое пламя и горе жизни и, как огонь, очистит весь мир. Легенды о дальнейшей жизни Будды наглядно доказывают нам, что к буддизму примешивались различные суеверия. Среди северных буддистов легенды искажены гораздо более, чем среди южных. Северный буддизм назван Великой колесницей в отличие от южного буддизма, который не без насмешки называется Малой колесницей. Великая колесница развилась в новую религию, основанную на поклонении Майтреи (Maitreja), Дианни-Будде (Dyanni-buddhas), Манджусри (Manjusri) и Авалокитесваре (Avalokiteswara), олицетворяющим собою милосердие, молитву, чистоту и мудрость. Развитие буддийского учения в Тибете завершилось образованием там целого сословия духовенства, устройство которого очень напоминает католическую иерархию. Насколько буддизм утратил в Тибете свою первоначальную чистоту, превратившись в ламаизм, можно видеть уже из того, что двое лам вели борьбу из-за права быть официальным воплощением апостолов Будды. Вообще говоря, Ламаизм, со своими колокольчиками, четками и бритыми монахами, со своими процессиями и чистилищем, очень походит на римский католицизм, со всеми недостатками и темными сторонами последнего. Подробнее см. под словом Ламаизм. Главным источником для изучения Б. является многочисленные священные книги буддистов, которые в значительной степени еще неизвестны европейцам. Число их особенно велико в Тибете (см. Тибетская литература). Как на древнейший сборник буддийской морали, можно указать на "Dhammapadam" (изд. Фаусбелля, Копенгаген, 1855), переведено на немецкий яз. А. Вебером в его "Indische Skizzen" (Берлин, 1862). Литература: La Loubè re, "Descript. de Siam" (Амстердам, 1714, 2 т.); Р. Georgi, "Alphabetum tibetanum" (Рим, 1762); Grosier, "Descript. de la Chine" (Париж, 1787, 2 т.); S. Pallas, "Voyages" (фр. изд., 1788; 7 т., in 4°); Thunberg, "Voyage au Japon" (пер. Landresse, Париж, 1799, 5 т.); Upham, "The history and doctri n e of bouddhism" (Лондон, 1829, in 4°); Turnour, "Epitome of history of Ceylon" (1836); его же, "The Mahawanso translated" (Коломбо, 1836); Abel Remusat, "Foe Koue Ki" (пер., Париж, 1836, in 4°); Huc и Gabet, "Voyage au Thibet et en Tartarie" (Париж, 1846, 2 т.); M. Foncaux, "Le Lalita vistara" (Пар., 1847); Schiefner, "Eine tibet. Lebensbeschreibung S ä tjamunis" (СПб., 1849); Burnouf, "Le lotus de la bonne loi" (Париж, 1552); Stan. Julien, "Voyages des p è lerins bouddhistes" (Париж, 1853 и сл., 3 т.); Pallegoix, "Descrip. du Roy. Thai ou Siam" (Париж, 1854, 4 т.); K ö ppen, "Die Religion des Buddha" (Берл., 1857); Bouillevaux, "Voy. dans lIndo-Chine" (Париж, 1858); M. Koeppen, "Religion des Buddha" (Берлин, 1859); Wassilljew, "Der Buddhismus etc." (СПб., 1860); Spence Hardy, "Eastern monachism" (Лондон, 1860); E. Schlagintweit, "Buddhism in Tibet" (Лейпц., 1862; на фр. "Le Bouddhisme au Tibet", в "Annales du mus é e Guimet", III, перев. с английского Millou é); M. Obry, "Du Nirvana bouddhistique" (Париж, 1863); "Doctrines des bouddhistes sur le Nirvana" (Париж, 1864); Vasillef, "Le Bouddhisme, ses dogmes, son histoire et sa litterature" (пер. с русского La Comme, Париж, 1865); Barth é lemy Saint-Hilaire, "Le Bouddha et sa religion" (Пар., 1862; 3-е изд., 1866); Burnouf, "Introduction а lhistoire du Bouddisme indien" (2 изд., Париж, 1866); Mouhot, "Voyages" (Пар., 1868); Ad. Bastian, "Die V ö lker des Oestlichen Asien" (Иена, 1868 и след.); T âranâ tha, "Geschichte des B. in Indien", на тибетском яз. издано Шифнером в СПб., 1868, под заглавием: "История Буддизма в Индии, соч. Таранаты, по тибетским рукописям", на немецк. СПб., 1869); Beal, "Travel of Fahian and Sung-yun" (Лонд., 1869); Kistner, "Buddha and his doctrines" (Лонд., 1869); S. Beal, "Outline of Buddhism from Ch i nese sources" (Лонд., 1870); Alabaster, "The modern Bouddhist" (Лонд., 1870); "A Catena of Buddhist scriptures" (Лондон, 1871); Shutte, "Zur Geschichte des chinesischen B." (Берлин, 1874); Senart, "Essai sur la l égende de Bouddha, son caractère et ses orig ines" (Париж, 1875); Al. Cunningham, "Inscription of Asoka" (Лонд., 1877); H. Oldenberg, "The Dipavamsa edited and translated" (Лонд., 1878); Spence Hardy, "A manual of Buddhism" (2 изд., Лондон, 1880); Edkins, "Chinese Buddhism" (Лонд., 1880); Wurm, "Der В." (Гютерло, 1880); H. Oldenberg, "Buddha" (Берл., 1881); "Anecdota Oxoniensia Aryan series" (т. I, части 1, 2 и 5, Оксфорд, 1881—1885); Seydel, "Das Evangelium f. Jesu in seinen Verh ä ltnissen zur Buddhasage u. Buddhalehre" (Лондон, 1882); Bastian, "Der B. in Seiner Psychologie" (Берл., 1882); Kern, "Der B. und seine Geschichte" (2 т., Лейпциг, 1882—1884); Charleroix, "Histoire du Japon"; "Avad âna-Cataka. Cent lé gendes bouddhistiques" (пер. с санскритского Leo Feera в "Annales du Mus é e Guimet", т. XVIII); Max Freiherr von Wimpffen, "Kritische Worte ü ber den Buddhismus" (Вена, 1891); K. Neumann, "Die innere Verwaldschaft budhistischer und christlicher Lehren" (Лейпциг, 1891). — На русском языке: "Буддизм в науке" ("Отеч. Зап.", 1843, 31); В. Васильев, "О некоторых книгах, относящихся к истории буддизма в библиотеке Казанского унив." ("Учен. Зап. Имп. Акад. Наук", том III, СПб., 1855); его же, "Буддизм, его догматы, история и литература" (СПб., 1857—69: часть I — Общее обозрение, часть II не вышла в свет, часть III — История буддизма в Индии, соч. Даранаты, перев. с тибетского); архиеп. Нил, "Буддизм, рассматриваемый в отношении к последователям его, обитающим в Сибири" (СПб., 1858); В. Лядов, "Буддизм" ("Рассвет", 1860, 6); И. Минаев, "Пратимокша-Сутра, буддийский служебник" (Прилож. к XVI тому "Зап. Имп. Акад. Н.", № 1, 1869); его же, "Несколько слов о буддийских жатаках" ("Журн. Мин. Нар. Просв.", 1872, № 6); Васильев, "Религии Востока" ("Журн. Мин. Нар. Пр.", 1873, № 4); В. С. Соловьев, "Искушение Будды" (из Лали тавистаты, "Вестн. Европы", 1874, № 12, стихотворение); А. Гусев, "Нравственный идеал буддизма в отношении к христианству" ("Правосл. Собеседн.", 1875, I); П. А. Каленов, "Будда" (поэма, Москва, 1885); В. Лессевич, "Буддийский нравственный тип" ("Сев. Вестник", 1886, № 5); его же в "Этюдах и Очерках" (СПб., 1886); его же, "Новейшие движения в буддизме, поддерживаемые и распространяемые европейцами" ("Русская Мысль", 1887, № 8); "Буддийский катехизис" (ibid.); "Цейлон и буддисты" (ibid.); И. Минаев, " Буддизм. Материалы и исследования" (СПб., 1887); А. Позднеев, "Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи с отношениями сего последнего к народу" (СПб., 1877); "Буддийский катехизис" (пер. с нем. Т. Будкевича, Харьков, 1 888); Н. Леопардов, "Краткое изложение учения Будды, составляющего индийскую религию" (Киев, 1889); В. В. Лесевич, "Религиозная свобода по эдиктам царя Асоки Великого" (в I т. "Вопросы философии и психологии"); И. Минаев; "Спасение по учению позднейших буддистов" (СПб., 1890); Г. Ольденберг, "Будда, его жизнь, учение и община" (пер. П. Николаева, 2-е изд., Москва, 1891).

Определение слова «Буддизм» по БСЭ:
Буддизм - одна из трёх мировых религий наряду с Христианством и Исламом. Б. возник в древней Индии в 6-5 вв. до н. э. и в ходе своего развития разделился на ряд религиозно-философских школ. Основателем Б. считается индийский принц Сиддхартха Гаутама, получивший впоследствии имя Будды, то есть пробужденного, просветлённого.
Б. появился в период, когда Индия, представлявшая собой конгломерат мелких монархических государств (деспотий) и родоплеменных союзов, переживала процесс формирования единого государства, закончившийся образованием в 4 в. до н. э. империи Маурьев. Происходило крушение сложившихся жизненных устоев, обострение противоречий между социальными группами, кастами, которые осложнялись пестротой этнического состава населения. Кризисное состояние вызывало стремление к выходу из него, хотя бы в сфере нереального. Б. был ответом на эти искания. Явившись реакцией на брахманистскую религию и став в оппозицию к освящаемому Брахманизмом кастовому строю, провозгласив равенство всех вне зависимости от касты, сословия, Б. универсальностью предложенного им пути к
«спасению» приобрёл в период своего возникновения широкую популярность. В то же время своей социальной пассивностью, отрешенностью от конкретно-исторической ситуации Б. оказался приемлемым и для господствующих в обществе сил.
Уже в первые столетия своего существования Б. разделился на 18 сект, разногласия между которыми вызвали созыв соборов - в Раджагрихе (около 477 до н. э.), в Вайшали (около 367 до н. э.), в Паталипутре (3 в. до н. э.) и в Кашмире (2 в. н. э.). Важнейшим событием в истории Б. было образование в период деятельности 2-го собора секты махасангхиков (сторонников «большой общины»),
знаменовавшее начало раскола Б., который привёл в начале н. э. к разделению его на 2 крупнейшие ветви: хинаяну («малая колесница» или «узкий путь») и махаяну
(«большая колесница», или «великий путь»). В течение 1-5 вв. окончательно сформировались главные религиозно-философские школы Б.: в хинаяне - вайбхашики и саутрантики, в махаяне - йогачары, или виджняновадины, и мадхьямики. Сторонники хинаяны называют своё направление тхеравада Б. (буквально - учение старейших).
Время расцвета Б. в Индии - середина 1-го тыс. до н. э. - начале 1-го тыс. н. э. Конец этого периода, совпавший с развитием Индуизма, ознаменовался в истории Б. определённым стиранием его специфичности и сближением с индуизмом. Растворившись к 12 в. в индуизме на своей родине, Б. не исчез; проповедуемый монахами-миссионерами, в частности посланцами императора Ашоки (3 в. до н. э.) - деятельного приверженца Б., он распространился по всей Юго-Восточной и Центральной Азии, захватив отчасти Среднюю Азию и Сибирь. (В период с 3 в. до н. э. до середины 1-го тыс. н. э. Б. утвердился на Цейлоне, в Индонезии и Индокитае; в первые века н. э. Б. начал проникать в Китай, Тибет, в 4-6 вв. - в Корею, Японию, в 16-17 вв. - в Монголию, В 18 в. - в Бурятию.) В юго-восточных странах утвердилась хинаяна, получившая название южный Б.; в северных - махаяна, ставшая известной под именем северного Б.
Уже в Индии махаяна испытала заметное влияние брахманизма и индуизма (веданты и йоги). Столкнувшись же с условиями и культами северных стран, махаяна дала начало различным течениям, переплетающимся с Даосизмом в Китае, Синтоизмом в Японии, местными натуралистическими верованиями в Тибете и т.д. В своём внутреннем развитии разбившись на ряд сект, северный Б. образовал, в частности, секту дзен (возникла в 5 в. в Китае, китайский чань; в настоящее время более всего распространена в Японии). В 5 в. появляется особое направление Б. - ваджраяна, параллельное индуистскому тантризму, под влиянием которого возникло новое направление Б. - Ламаизм. Будучи исключительно восприимчивым к разнообразным идеологическим комплексам, Б., однако, сохранял неизменными свои центральные положения, превращая заимствования в составляющие своего учения, культа и мифологии.
Религиозно-философская литература Б. обширна и включает сочинения на пали, санскрите, гибридном санскрите, сингальском, тибетском, бирманском, кхмерском, китайском, японском и др. языках. Большая часть хинаянской литературы входит в так называемый палийский канон -
«Типитаку» (буквально «Три корзины»). Из неканонических сочинений школ хинаяны наибольшее значение имеют «Милиндапаньха», а также «Абхидхармакоша» Васубандху. К махаянскои литературе, включавшей в санскритском переводе большую часть хинаянского канона, относятся, наряду с так называемыми основными махаянскими сутрами, такие источники, как
«Махавасту», «Дивьявадана» («Собрание божественных авадан»), «Лалитавистара», сочинения Ашвагхоши (наиболее важное «Буддхачарита»), Арьяшуры («Джатакамала», или «Гирлянда джатак»),
Шантидевы и др. Умозрительная философия махаяны представлена множеством сочинений, из которых наиболее значительны сочинения Нагарджуны («Мадхьямика-карика») и Асанги. Все произведения махаянского и большая часть хинаянского канонов были переведены с санскрита (а иногда непосредственно с пали) на китайский, затем и на тибетский языки. В Тибете эти переводы наряду со многими оригинальными текстами составили два многотомных собрания - «Ганджур» и «Данджур».
Особенностью буддийского учения является его практическая направленность. С самого начала Б. выступил не только против особого значения внешних форм религиозной жизни, в частности ритуальности, но и против абстрактных спекуляций, характерных для концепций брахманизма, и выдвинул в качестве центральной проблему бытия личности. Основное содержание буддийских книг - практическая доктрина «спасения», или «освобождения».
Она изложена в учении о «четырёх благородных истинах»: существует страдание, причина страдания, состояние освобождения от страдания, путь, ведущий к освобождению от страдания; короче - существует страдание и освобождение от страдания. С одной стороны, страдание и освобождение предстают как исключительно субъективное состояние, с другой стороны (особенно в системах развитых школ Б.) - как бытие - это страдание, Б. определяет страдание, прежде всего некая
«реальность», имеющая и объективную (космическую) основу.
Подчеркнув в качестве исходного положения, что вообще не как переживание какого-то конкретного состояния, а как ожидание этого состояния, ожидание реального страдания, более того - ожидание эффектов самого этого ожидания: ощущений страха, тревоги и прочие. Т. е. страдание в Б. выступает как состояние бесконечного беспокойства, как состояние общей нелёгкости, напряжённости, неудовлетворённости. В этом смысле страдание оказывается эквивалентом желания, которое считается в Б. психологической причиной страдания. Буддийское представление о бытии как страдании усугубляется тем, что Б. принимает концепцию бесконечности перерождений (сансара). Смерть в Б., таким образом, не кара, не трагедия и не освобождение, а переход к новой жизни и поэтому - к новым страданиям.
В основе интерпретации страдания как космической реальности лежит представление о жизнедеятельности личности в связи с внешним миром, в частности о психофизических элементах этой жизнедеятельности, называемых дхармами. Дхармы вспыхивают, исчезают и появляются вновь, то есть находятся в постоянном волнении, вызывая своей неустойчивостью ощущение страдания. Это вечное вспыхивание и исчезновение часто уподобляется в буддийской литературе горению пламени светильника с характерным для Б. подчёркиванием становления вместо ставшего, процесса - вместо субстанции. Следствием признания существования дхарм является отрицание Б. души как неизменной духовной сущности и отождествление человеческого
«я» с совокупным функционированием пяти наборов дхарм, так называемых скандх: чувственное бытие организма в целом, эмоции, представления, кармические волевые импульсы (см. Карма) и сознание.
Б. исходит из того, что цель неотделима от средства её осуществления. Поэтому в Б. освобождение, прежде всего, выражено в категориях пути, то есть предстаёт как «правильное поведение» и «правильное знание». В Б. нет жёсткого канона поведения и, по существу, отрицается значение любой внешней формы поведения. Особенно это положение подчёркнуто, например, в раннем Б., дзен и др. В нравственном плане это означает признание разнообразия и относительности нравственных норм, уравнение нравственно-противоположных действий, отсутствие понятий ответственности и вины как чего-то абсолютного. Главными чертами буддийской нравственности в её внешнем выражении являются терпимость,
«текучесть»; это - мораль, всем равно помогающая и одновременно всем далёкая. В основе буддийской концепции поведения лежит сознание внутренней отдалённости субъекта всему, что его окружает. Б. считает удовольствие и добро не только равно необходимыми, но и равно не необходимыми (что отчасти выражено Б. в доктрине так называемого среднего пути, одинаково отвергающего погружение в чувственные удовольствия и умерщвление плоти). Его идеалом является человек, настолько занятый изменением своего внутреннего, психического бытия, что при этом не обязательно устранение обычных жизненных целей. Буддийский идеал поведения органически связан с представлением об истинном знании, главной чертой которого является отсутствие направленности вовне (при общей отзывчивости на всё) и созерцание внутреннего бытия, Одним из основных средств преобразования психики и психофизиологии личности на пути к самоуглублению выступает практика буддийской йоги (дхьяны). Состояние совершенной не связанности с внешним и самоуглублённости есть освобождение, или Нирвана.
В текстах развитого Б. это состояние означает прекращение жизнедеятельности личности, остановку волнения дхарм, переход их из состояния бытия проявленного в состояние не проявленного, истинного бытия. Утверждая, что нирвана есть определённое психическое состояние субъекта, Б., в отличие от многих индийских религиозных и философских систем, отрицает потусторонность освобождения от «этого мира».
Нирвана выступает вместе с тем как своеобразный абсолют, причём в философском аспекте абсолют в Б. описывается как шуньята (буквально - пустота), в религиозном - как дхармакая (органическая общность всего существующего), понимаемая как космическое тело Будды.
По существу Б. утверждает лишь бытие психологического процесса. Поскольку мир оказывается вовлечённым в «я» (не существует противопоставления «я» и мира), для Б. в строгом смысле не существует и противопоставления субъекта и объекта, духа и материи. Творческим началом, конечной причиной бытия выступает волевое решение
«я», понимаемого как некая духовно-телесная целостность, (Даже ваджараяна, кажущаяся наиболее далёкой от основных положений Б. и представляющая собой особую систему йогической практики созерцания, в которую в качестве важнейшей части включен эзотерический ритуал, служащий средством концентрации «духовной силы», основана на общем принципе Б. - утверждении особых потенциальных сил, таящихся в целостности духовно-телесного бытия человека.)
Философскую позицию Б. можно охарактеризовать как субъективно-идеалистическую, однако внешний мир при этом включен в субъект не только как факт сознания, но и как нечто реально существующее, хотя и не отчленённое от субъекта.
Из неабсолютной значимости для Б. всего существующего безотносительно к субъекту следует вывод о не абсолютности божества. В Б. нет надобности в боге как творце, спасителе и прочее, то есть вообще как в безусловно верховном существе. И, наоборот, остаётся возможность признания
«не высших» божеств. В буддийской концепции нет дуализма божественного и небожественного, бога и творения, бога и мира. Бог как высшее существо имманентен (внутренне присущ) достигшему освобождения человеку, что по существу означает тождественность человека богу.
Направления и школы в Б. подчёркивают те или иные его отдельные тенденции, В хинаяне учение о личном спасении принимает форму проповеди преимущественно личного совершенствования (идеал архата, то есть лица, «достигшего освобождения»).
Махаяна отвергла изолированное стремление только к личному освобождению. Вместо идеала архата она выдвинула идеал бодхисаттвы (буквально «тот, чья сущность - просветление») - существа, отказавшегося от перехода в нирвану во имя спасения всех других существ.
В ходе своего развития Б. пришел к признанию необходимости внешних форм религиозной жизни. Постепенно развивается сложный культ почитания Будды и различных бодхисаттв, непосредственных помощников в спасении. Пантеон буддийских божеств растет за счёт введения в него как богов исконно индийского происхождения, так и заимствованных из религий принявших Б. народов. Главными божествами считаются будды Гаутама, Амитабха, Вайрочана, рассматриваемые как воплощение некоего единого Первобудды. Однако все боги Б., включая самого Будду, не становятся высшими божествами. Культ быстро охватывает все стороны жизни верующего, начиная от семейно-бытовых и кончая всеобщими праздниками, занимающими видное место в общественной жизни. Большое значение приобретают круговые обходы ступ (мемориальных и погребальных куполообразных сооружений), поклонение статуям Будды и др. божеств, священным деревьям и др., возложение на алтарь храмов приношений и воскурение ароматических свечей и прочее. Распространённым становится паломничество к священным местам, связанным, прежде всего с мощами и следами Будды и его учеников, а также с легендами об их подвигах. Особенно усложнился культ в некоторых течениях махаяны, в частности в ламаизме. Одновременно в махаяне развивается учение о религиозном воздаянии, включавшее представление об аде и рае.
Вскоре после возникновения Б. появились также сангхи (монашеские общины), упорядочившие и определенным образом регламентировавшие анархический образ жизни первых последователей Б. Из сангхи с течением времени выросла своеобразная религиозная организация. Её роль стала весьма заметной с появлением монастырей как постоянных мест жительства монахов. Монах стал выступать и как религиозный наставник. Естественно, что личность монаха, практически ставшего в глазах верующих на путь спасения и уже поэтому оказавшегося окруженным ореолом исключительности, приобрела чрезвычайное значение. В странах распространения хинаяны монашество играет до сих пор огромную роль в общественной жизни. Совет, даваемый монахом, - закон для верующего. Монастыри, превратившиеся в крупных земельных собственников и в важные политические центры, пользуются зачастую большим авторитетом у населения (особенно в деревнях), чем правительственные учреждения. Однако вступление в монашескую общину и выход из неё являются свободными. Монах, даже в роли религиозного служителя и наставника, не имеет власти прощать и карать и т.д.
Б. оказал существенное влияние на все стороны жизни и особенно на культуру принявших его стран. Распространение Б. способствовало созданию тех синкретических культурных комплексов, совокупность которых и образует так называемую буддийскую культуру (архитектура, скульптура, живопись, литература, буддийская наука и схоластическая образованность), имевших наибольшее значение в эпоху раннего средневековья. В развитии буддийской культуры в средние века большую роль играли монастыри. Монахи нередко выступали в качестве художников, писателей, врачей.
Социальная роль Б. определяется основными положениями его догматики. Какие бы формы ни принимал Б. в своём развитии, его центральным принципом является религиозная идея о необходимости освобождения от пут профанического, «земного», существования. Всякая связь, в том числе любая социальная, рассматривается Б. как зло. Отрешённость Б. от всего окружающего, его индивидуалистичность, определяют и его глубокую асоциальность. С этим связано устранение последователей Б. от борьбы за социальные и политические преобразования, от классовой борьбы. Вместе с тем во многих странах Азии известная часть буддистов и буддийского духовенства принимает участие в общественной и политической жизни; так, в Южном Вьетнаме буддисты включаются в национально-освободительную борьбу; в то же время есть страны, где буддисты выступают против национально-освободительного движения и социальных реформ в этих странах.
Структура, управление и степень централизации буддийской общины в разных странах различны. В Бирме и на Цейлоне нет ни строгой централизации, ни прямой зависимости общины от государственной власти. В Таиланде же Б. является государственной религией (король возглавляет буддийскую общину). В Лаосе король также считается главой местной буддийской общины.
Последователи Б., приверженцы хинаяны, составляли в 60-х гг. 20 в. в Бирме, Лаосе, Камбодже и Таиланде около 90% населения, на Цейлоне - около 60%. Махаяна имеет последователей в Китае (около 17% населения), Японии (около 50%), Корее, Непале и др. Некоторое число буддистов имеется в Пакистане, Индии (не более 1% населения), а также среди китайских и японских иммигрантов в Северной (около 170 тыс. чел.) и Южной (около 140 тыс. чел.) Америке. Кроме того, имеется небольшое число новообращённых буддистов в США (около 16 тыс. чел.), в Европе (около 8 тыс. чел.). Махаяна в её ламаистской разновидности имеет некоторое число приверженцев в МНР, а также на территории СССР - в Бурятской, Калмыцкой, Тувинской АССР, в Усть-Ордынском и Агинском Бурятских национальных округах, Иркутской и Читинской областей. Буддийская община в СССР возглавляется Духовным управлением буддистов СССР, избираемым на духовном соборе. Председатель управления имеет духовное звание бандидо-хамболама. Его резиденция помещается в Иволгинском дацане (монастыре), находящемся в 40 км к Ю. от Улан-Удэ. В современном Б. существует ряд международных организаций. Наиболее влиятельная - Всемирное братство буддистов, созданное в 1950 на Международном конгрессе буддистов в Коломбо (Цейлон). Духовное управление буддистов СССР является членом Всемирного братства буддистов.
В. П. Лучина.
Буддизм и искусство. Обширный круг разнообразных художественных памятников, связанных с буддийским культом, сложился на протяжении древности и средних веков. Буддийские иконографические образцы и сюжеты повсюду переплетались с традициями местных культур. На родине Б. в Индии возникли древнейшие памятники искусства, связанного с Б., сложились иконографические традиции, круг символических представлений и образов, основные типы буддийских сооружений - пещерные храмы (где получил развитие своеобразный синтез архитектуры, скульптуры и живописи), а также ступы, строившиеся в честь легендарных событий жизни Будды и как хранилища священных реликвий. Пещерные храмы и подобные ступам памятники (пагоды, дагобы, субурганы, чортоны, тхаты) широко распространились в др. странах. В Китае, Японии, Корее сложились разнообразные типы деревянных храмов, развилась не только монументальная, но и станковая живопись с буддийскими сюжетами. С Б. связаны грандиозные каменные святилища и храмовые ансамбли Индонезии, Камбоджи и др., монастырские комплексы Индии, Бирмы, Непала и др., ансамбли ламаистских монастырей в Тибете, Монголии, Бурятии и др.
В раннем Б. вместо самого Будды изображались многочисленные символы - колесо, лань, лев, священное дерево, - связанные с древней индийской космогонией. Изображения Будды как человека появились лишь в начале н. э. в искусстве Гандхары и Матхуры (Индия) и впоследствии получили разнообразное претворение в скульптуре и живописи многих стран. С распространением махаяны буддийская иконография обогатилась изображениями местных до буддийских божеств.
Н. А. Виноградова.
Лит.: Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20; его же, Л. Фейербах и конец классической немецкой философии, там же, т. 21; Васильев В., Буддизм, его догматы, история и литература, ч. 1-3, СПБ. 1857-69; Минаев И. П., Буддизм. Исследования и материалы, т. 1, в. 1-2, СПБ, 1887; Розенберг О. О. (сост.), Введение в изучение буддизма по японским и китайским источникам, ч. 2 - Проблемы буддийской философии, П., 1918; Щербатской Ф. И., Философское учение буддизма, П., 1919; Кочетов А. Н., Буддизм, М., 1968; [Ильин Д. Ф. и Кочетов А. П.],
«Буддизм и основы его учения, в кн.: Общество и религия, М., 1967; Радхакришнан С., Индийская философия, пер. с англ., т. 1, М., 1956; Васильев Л. С., Культы, религии, традиции в Китае, М., 1970, гл. 5: Walleser М., Die buddhistische Philosophie in ihrer geschichtlichen Entwicklung, Hdlb., 1904: Stcherbatsky Th. D., The central conception of Buddhism and the meaning of the word
„Dharma», L., 1923: Przyluski J., Le bouddhisme, P., 1932: Thomas E. J., The history of Buddhist thought, L., 1933; Conze Ed., Buddhism. Its essence and development, Oxf., 1951; Glasenapp H. von, Buddhismus und Gottesidee, Wiesbaden, 1954; Frauwallner E., Die Philosophie des Bouddhismus, B., 1956; Lamotte E., Histoire du Bouddhisme indien. Des origines
б Iйre Saka Louvain, 1958; Grimm G., The doctrine of the Buddha. The religion of reason and meditation, 2 ed., B., 1958: Suzuki D. Т., Outlines of Mahвyвna Buddhism, L., 1907; Murti T. R. V., The central philosophy of Buddhism. A study of the Madhyamika system, [L., 1955]; Dasgupta S. B., An introduction to Tantric Buddhism, Calc., 1950; Bareau A., Les sectes bouddhiques du Petit V
йnicule, [Saigon], 1955; March A. Ch., A Buddhist bibliography, L., 1935.
В. П. Лучина.

Будда    Буддизм    Буддизм (Букке)